Очень трудно писать о самых тяжелых днях блокады, о потери самых дорогих и близких сердцу людей. Погибли мои бабушка и дедушка.
Жили мы на Лесном проспекте в Ленинграде.
Представьте: вечером включаете электрический свет, а света нет. Вместо электрической лампочки пришлось зажигать коптилку. Коптилка – это консервная банка, наполненная керосином и фитиль. Свету мало, но зато копоти много. Захотелось помыть руки, а водопровод замерз, туалет тоже не работает, надо разжигать «буржуйку». Батареи в комнате холодные. «Буржуйка» — это железная печка, дымоход отведен в форточку. От нее идет тепло, пока горят дрова. На улице темно. Воздушная тревога продолжалась несколько часов. Всё это время мы находились в бомбоубежище. Продуктов никаких, очень хотелось есть. Ели столярный клей, из которого варили студень, солёненький, но ели с аппетитом. Весной собирали крапиву, делали из неё лепешки, из лебеды варили суп. Детям давали 300 грамм хлеба и больше никаких продуктов, но это было только начало. На Ленинград наступала первая блокадная болезнь – дистрофия. При дистрофии останавливался рост волос, ногтей, прекращалось всякое развитие.
Наступала апатия ко всему, ничего не хотелось делать: ни читать, ни шуметь, ни играть. Теперь дети получали 125 грамм хлеба. В это время по Ладожскому озеру открылась ледовая дорога на большую землю «Дорога жизни»
Нас как дистрофиков вывезли из Ленинграда на Большую землю.
Шилова Анна 7б 2010-2011 учебный год